Красные блины, страсбургский пирог и другие изыски старинной русской кухни

Деликатесы и простая еда, сложнейшие рецепты и будничные похлебки — русская литература хранит множество свидетельств того, какими были застолья в прошлые века.

Новая книга "Между жарким и бланманже: А. С. Пушкин и его герои за трапезой" посвящена гастрономическим пристрастиям поэта и его современников.

Наталья Михайлова, одна из авторов книги, филолог, заместитель директора Государственного музея А. С. Пушкина по научной работе, рассказала ua-ru.info о том, какие блюда любил сам поэт и что "предпочитали" герои его произведений.

"Вошел: и пробка в потолок, / Вина кометы брызнул ток; / Пред ним roast-beef окровавленный, / И трюфли, роскошь юных лет, / Французской кухни лучший цвет, / И Страсбурга пирог нетленный / Меж сыром лимбургским живым / И ананасом золотым".

Обед этот можно назвать роскошным, и неслучайно. Это касается и трюфелей — душистых грибов, которые растут под землей и обходятся гурманам очень дорого. На столе "roast-beef окровавленный" — блюдо из лучшей говядины, которая жарилась на вертеле и подавалась к столу не вполне прожаренной, с кровью.

Страсбургский пирог — это паштет из гусиной печени, который привозили в Россию в консервированном виде. Из Бельгии доставляли очень вкусный лимбургский сыр, мягкий, с острым запахом.

Наталья Михайлова обращает внимание на то, что роскошные блюда Онегин запивает "Вином кометы" — французским шампанским урожая 1811 года. В тот год в небе появилась комета, которую потом стали считать предвестником нашествия Наполеона на Россию, отсюда и название. Кстати, упоминание этой кометы можно найти и в романе Л. Н. Толстого "Война и мир". "Вино кометы" особенно ценилось знатоками. Изысканную трапезу пушкинского героя завершает "золотой ананас".

Вместо "Вина кометы" на столе Цимлянское шампанское, которое стоит дешевле. Вместо "roast-beef окровавленный" — жаркое, блюдо попроще. И опять-таки вместо страсбургского пирога у них просто "жирный пирог", к несчастью, еще и пересоленный. "Пушкин всегда был точен во всем, — говорит Наталья Михайлова. — И, описывая эти два застолья, он, как всегда, точен и в описании гастрономических деталей".

В книге "Между жарким и бланманже. А. С. Пушкин и его герои за трапезой" можно найти и отрывки из писем самого поэта, где он подробно рассказывает о разных застольях.

В том числе и у своего близкого московского друга Павла Воиновича Нащокина, в доме которого Пушкин часто останавливался. "Нащокин провожал меня шампанским, жженкой и молитвами, — пишет поэт в письме Наталье Николаевне Пушкиной в сентябре 1833 года. — Вечер у Нащокина, да какой вечер! Шампанское, лафит, зажженный пунш с ананасами — и все за твое здоровье, красота моя".