Фейгин: Савченко сидеть не будет ни 25, ни 15, ни 10 лет

Ранее московский адвокат Марк Фейгин защищал участниц группы Pussy Riot и членов экипажа судна Arctic Sunrise
С Марком Фейгиным, руководителем группы адвокатов Надежды Савченко, ВВС Украина поговорила о деле против украинской летчицы, перспективы процесса и о том, как ее удерживают в Воронежском СИЗО

На каком этапе сейчас находится дело Надежды Савченко?

Марк Фейгин: Дело возбуждено. Она находится в статусе подозреваемой по статье Уголовного кодекса Российской Федерации об пособничество в убийстве двух и более лиц.
Максимальное наказание по этой статье - пожизненное заключение, но, поскольку женщинам его не назначают, она имеет право рассчитывать на 25-летний срок заключения.
Ее взяли под стражу 30 июня и 30 августа истекает назначенный ей судом срок содержания под стражей. Его продлят примерно за семь дней до этой даты.

Проходит по этому делу как обвиняемый или подозреваемый еще кто-то?

Марк Фейгин: Дело в том, что дело Савченко выделено в отдельное производство в рамках "большого украинского дела", в котором обвиняемыми являются Коломойский, Аваков и другие неустановленные лица (в июне этого года Следственный комитет РФ возбудил против них дело по статьям об организации убийства, применение запрещенных средств и методов ведения войны, похищение человека, препятствование законной деятельности журналиста - Ред.).

То есть, она проходит по делу Коломойского и Авакова?

Марк Фейгин: Совершенно верно. Как причастна к эпизоду убийства журналистов Волошина и Корнелюка (журналистов канала "Россия", которые погибли 17 июня под Луганском - Ред.).


Савченко обвиняют в преступлении, совершенном на территории Украины. Выезжали следователи на место происшествия, чтобы собрать доказательства?

Марк Фейгин: Нет. Мало того, они не имеют права на территории другого суверенного государства собирать доказательства по делу - ни по российскому законодательству, ни по международным доказательствами, которые Россия имеет.

Какова в таком случае доказательная база в этом деле?

Марк Фейгин: Во-первых, они умозрительно считают, что наличие у Савченко телефонной карты является доказательством того, что она корректировала минометный огонь батальона "Айдар", в состав которого она якобы входила, в районе поселка Металлист Луганской области, и этим огнем якобы были убиты российские журналисты Корнелюк и Волошин.
Во-вторых, речь идет о свидетельстве двух бойцов батальона "Заря", луганских сепаратистов, о том, что они якобы видели, как о Савченко говорят в третьем лице как об одном из руководителей батальона "Айдар".
"В разных структурах, на разных уровнях украинского государства есть некоторая растерянность: там не знают, как реагировать на вещи, которые выглядят абсолютно беззаконными"

Украинские интернет-СМИ сообщали, что в рамках дела Савченко были опрошены свыше 17 тысяч свидетелей...

Марк Фейгин: Речь идет не просто о ее деле, а о "большом деле" Авакова-Коломойского. Действительно, в одном из документов, приобщенных по ходатайству прокуратуры к делу, фигурируют данные о том, что следствие за неполные две недели опросило более 17 тысяч человек, из которых 5 тысяч признаны пострадавшими. Мы предполагаем, что это - беженцы с Украины.
Но как 21 человек следственной группы смог опросить 17 тысяч? В моем понимании - это невозможно. Они, видимо, считают, что возможно. Кто прав? Должен установить суд. Но для суда этот вопрос сегодня не является предметом исследования.

Довольны Ли вы участием украинского государства в деле Савченко? Или она делает все возможное в рамках этого дела?

Марк Фейгин: Я вам отвечу так: они очень хотят делать все возможное. Но, мне кажется, в разных структурах, на разных уровнях украинского государства есть некоторая растерянность: там не знают, как реагировать на вещи, которые выглядят абсолютно беззаконными.
Они не понимают, что надо делать, чтобы остановить этот бесконечный поток заложников, которые попадают в руки российских правоохранительных органов. Например, из 450 военнослужащих, которые пересекли границу, пятеро сейчас находятся в СИЗО города Донецка Ростовской области. Но ведь таким же образом там могли оказаться 50, 100 или 500 человек! В таком случае ни адвокатов не хватит, ни возможностей украинского государства.
Поэтому, наверное, неправильно будет сказать, что украинское государство делает недостаточно. Есть некоторая растерянность быстро проходит, конечно. Сейчас там идет лихорадочный поиск выхода из этой ситуации, разработка какого-либо плана, генеральной линии поведения.

Насколько громким является дело Савченко в России?
Марк Фейгин: Надо понимать, что сегодня в России существует цензура и страшная украинофобская пропаганда.
"Подача такая, что Савченко изначально во всем виновата, она всех убила и так далее, никакой презумпции невиновности. Ее адвокаты - это "жидобандерорцы", само собой. Российская власть - права, потому что она вообще всегда права." Об этом прекрасно знают, но ее подают с таким "ангажементом".
Мы должны с сожалением констатировать, что абсолютное большинство граждан России почему-то поверили в это зомбирование и завороженные масштабом того, что можно делать в рамках этого дела.

Можно ли в этой ситуации ожидать от российского суда оправдательного приговора Надежды Савченко?

Марк Фейгин: В российском суде вообще не бывает оправдательных приговоров. Их единицы, и уж точно их не выносят в политических делах.
Можно ожидать усиления давления со стороны международного сообщества, государства и стороны защиты, и это при идеальных обстоятельствах может привести к тому, что российская власть дрогнет. Я думаю, что такое возможно.
Я в свое время принимал участие в деле Arctic Sunrise. Это дело состояло абсолютно безнадежно. Сначала их обвиняли в терроризме, но потом передумали, потому что это было уже совсем инфернально. "Влепили" пиратство, потом переквалифицировали в хулиганство. А потом приехал нидерландский король, они с Путиным обо всем договорились, их моментально начали выпускать по амнистии, а сейчас им даже судно "гринписовское" отдали.
Поэтому надо трезво и ясно понимать, что в подобных делах нельзя полагаться только на политику или только на процесс. Нужно найти синергетическое сочетание того и другого, чтобы вынести этот вопрос на самый верх, чтобы все поняли, что за его решение соответствует не судья Воронежского суда, а Путин.
Такие прогнозы - неблагодарная штука. Я скажу так: есть два плана.
Есть быстрый план, который заключается в том, что политическое давление достигнет своего результата, и ее обменяют. Это был бы идеальный вариант.
Есть худший план - это более длинная история, тоже связанная с политикой. Допустим, они будут отыгрывать ситуацию до конца. Им надо бросить кость обывателю: сказать, мол, это она убила наших журналистов. Они проведут над ним суд, но потом все равно неизбежно начнутся какие-то манипулятивные вещи, которые в конце концов приведут к ее освобождению. Я считаю, что Савченко не будет сидеть ни 25, ни 15, ни 10 лет.

Вы упоминали, что Савченко заставляют дать показания против руководства батальона "Айдар". Эти показания могли бы привести к ее немедленному освобождению? Ведь, как бы там не было, "Айдар" действует за границей России, и эти показания мало что изменили бы.

Марк Фейгин: Нет, это не так просто. Они в этих уловках набили руку. Я думаю, что в нынешней ситуации для них уже недостаточно получить от нее показания только на руководство батальона "Айдар".
Думаю, (в их понимании - Ред.) она должна стать неким медийным рупором, который бы поддержал обоснованность возбуждения дела (против Коломойского и Авакова - Ред.) и привлечения к ответственности и ее, и Коломойского с Аваковым, которых она никогда в жизни не видела.

Насколько я понимаю, она на это идти не собирается.

Марк Фейгин: Нет. Но ее особенность заключается в том, что она почему-то верит, что можно честно все рассказать, все услышат и поймут.
Она считает, что это очевидно: произошла трагедия, был минометный обстрел, разлет осколков у мины составляет 200 метров, осколок попал, люди погибли.
Но искать конкретных виновных можно только там, где они есть. Если бы этих журналистов пытали или расстреляли, или хотя бы речь шла о снайпере, который держал их под прицелом, - мы могли бы говорить о каком-виновника. Но миномет, где площадь разлета - это футбольное поле ... Им просто не надо было туда приходить. Надо было просто избегать возможности попасть под минометный обстрел в поселке Металлист, вот и вся история.

Как себя чувствует Надежда Савченко? Какие у него бытовые условия?

Марк Фейгин: Она чувствует себя хорошо. Она не болеет, не находится в депрессии.
Ей не хватает активности, ей не хватает пространства - ей хочется побегать, попрыгать, заниматься чем-то, а так она находится в какой-то клетке, и это ее сильно угнетает.
И потом она - человек энергичный, беспокойный. Она переживает, как все эти события в Украине происходят без нее: мол, как же это - война кончится, а я не вернусь. Говорит мне, что у нее отпуск заканчивается ...
Но я отвечаю ей, - Ред.) мы будем иметь долгую войну, и проблемы здесь будут намного острее по сравнению с тем, как без тебя обойдутся в зоне АТО. Потому что ты стала определенным символом, которому, возможно, предстоит обозначить проблему заложников в целом - ведь не могут в прессе говорить о всех них непрерывно.
И если на тебе это сконцентрировалось, если ты стала центром этой проблемы, значит, ты несешь на себе некую миссию, и от твоей судьбы будет зависеть судьба всех других заложников.
Мне кажется, что она прониклась этим и готова тянуть эту лямку. Ведь сидеть - очень трудно. Там, в Воронеже, нет кондиционеров в камере, а жара там - под сорок градусов. Ей очень жарко, но мы ей принесли одежду, и теперь у нее есть не синтетический костюм, а шорты, майки, женское белье. С этой стороны, я бы сказал, что у нее проблем нет.

С Марком Фейгиным общался Святослав Хоменко
ВВС