Сербия — лаборатория. Русия — завод

Наши добровольцы в Боснии и Косово сражались за то, чтобы война не перекинулась в Россию. Чтобы осознанно пойти на смертельный риск, человеку нужна веская причина. Чтобы стать солдатом, необходим душевный стержень. Добавить к этому присущее нашему народу чувство справедливости, и вот он — психологический портрет русского добровольца.

Саша Рус против Америки

Когда-нибудь мы узнаем имена наших соотечественников, которые сейчас воюют за жизнь и свободу населения Донбасса, численность их отрядов и совершенные ими подвиги. У сражающихся сегодня в Новороссии были предшественники. В XIX столетии и в самом конце XX века на Балканах добровольцы из России отдавали жизни за братьев-сербов.

…В декабре 1993 года 3-й русский добровольческий отряд (РДО) в кровавом встречном бою разбил разведку спецназа армии боснийцев-мусульман. После этого бошнякам было приказано: «чернобереточников» в плен не брать. Впрочем, русские в Боснии и сами свою судьбу просчитывали только на бросок вперед. Под Прачей один из них раненым попал в плен к врагам. За него — живого или мертвого — сербы предлагали на обмен сотню человек. Представитель противника на переговорах сказал, что отдавать нечего, практически ничего не осталось. После этого раненый в другом бою Дима Чекалин подорвал себя гранатой, лишь бы не попасть в плен.

Добровольцы из России практически не выходили из боев, и мы с фотокором Володей Веленгуриным долго не могли с ними встретиться, мотаясь между Сараево, Лукавицей и Олово. «Да, были русские, — говорили нам сербы, — захватили положай (позицию) бошняков, попили с нами ракии и уехали. Добри момци (парни)!»

Потом, на гражданской войне в Боснии, сербы стали побеждать, и «международное сообщество», а по сути, США и Германия, надавив на их руководство, добилось заключения временного перемирия. Так случалось всегда, когда сербская сила начинала передавливать силу их врагов, бац — и перемирие! Как на Донбассе сейчас.

— Здравствуйте, зовите меня Саша Рус, — невысокий жилистый человек протянул руку. — Это я здесь не пускаю Америку воевать в Россию.

«Русские — это ведь не по крови»

Потом, еще пару раз повстречавшись на военных дорогах и выпив вместе ведро крепкой ракии, я узнаю его настоящую фамилию — Шкрабов. Прапорщик морской пехоты, он в советские годы воевал в Эфиопии, затем, уже сняв погоны, на грузино-абхазской войне. В Еврейской гробле, сербском районе разделенного Сараево, Александр командовал 3-м РДО. Вообще-то это был интернациональный отряд. Под началом Саши Руса бок о бок с русскими воевали украинец, македонец, болгарин, американец и японец.

— Русские — это ведь не по крови, а по духу, — отмахивался Саша. — Так всегда было в России, посмотри на наших казаков — среди них хохлы, кавказцы и буряты! А все вместе — за единую Родину. Мы здесь деремся за православную веру и против Америки. После Сербии она обязательно попрет на Россию.

Шкрабов и его добровольцы были убеждены, что на развале Югославии США только тренируются.

— Ты же слышал, как сербы говорят: «Сербия — лаборатория, Русия — завод»? Вот смотри, — говорили они мне. — В Югославии Сербия — как Россия, стержень, основа. Словения — как Прибалтика, на краю и ближе к немцам. Хорватия — их Украина, язык один, а верят в другое. Македония — Молдавия, кукуруза и куры. Босния и Косово — мусульмане, которых сейчас подбили на джихад. Просто калька с нашей страны.

А у нас в 1993-м были мир, дружба и жвачка. США учили нас жить, и мы у них учились — кто, наживая первые миллионы, кто, спиваясь от безнадеги. Бойкие девчонки с телеэкрана пели «Америкен бой, уеду с тобой». Навсегда отъезжающие в Майами казались победителями в жизненной лотерее. А тот президент дирижировал в Германии оркестрами и на глазах офигевших американцев мочился на шасси «борта № 1»…

— Врут вам, — мрачно говорил в застолье Шкрабов. — Что такое «американская мечта»? Это чтобы их враги уничтожали себя сами, своими руками. Индейцы — индейцев, югославы — югославов, русские — русских. Я на Балканы рванул, чтобы дома своих не начать убивать. Ведь есть те, кого надо отстреливать, есть. Но если в России начнется, то, на радость «пиндосам», скоро не закончится. В Сараево книжку прочитал, сербы много печатали мемуаров наших недобитых белогвардейцев, так там фраза запомнилась: «Русские русских в плен не берут».

Согласен. Мы и сейчас такие. Лучше не начинать…

— У русских убили национальную идею, — говорил мне в 1993-м боец 3-го РДО Олег Валецкий. Мы оба были еще молоды и не знали, что идеи никогда не умирают. — Разве можно жить только для того, чтобы жрать, пить и трахаться? Я лучше умру здесь за правое дело.

На чужой земле, но за Родину

Олег выжил, но домой не вернулся. По контракту с частной военной компанией он разминирует землю в Ираке и Афганистане и пишет хорошие книги о том, что видел в бурной жизни. Кажется, выжил и Николай, чьей фамилии я так и не узнал. Коля получил пулю под ребро, вытаскивая в Новом Сараево из-под огня раненую сербку. Снайпер ее подранил, а потом работал «на живца». Сначала убил ее мужа, потом врача «Скорой помощи». Третьим лег доброволец Виктор Десятов из Екатеринбурга. Из-под обстрела сумел вытащить женщину только Николай.

А Шкрабов погиб. К нему из Гомеля приехали жена с семилетним сыном, и он впервые надел бронежилет. До этого Саша Рус считал броник дурной приметой. 4 июня 1994 года в бою под Мошевичко-Брдо пуля пробила ворот жилета, у выреза. Александра похоронили на кладбище Дони-Милевичи, в бывшей сербской части Сараево.

Сейчас этот район по Дейтонским соглашениям перешел к их противникам, и я не знаю, целы ли могилы Шкрабова, Астапенкова, Десятова и других русских добровольцев, сложивших головы на чужой земле, но за свою Родину.

Параллели

Императрица Елизавета I заложила на территории Новороссии две области — Новую Сербию и Славяносербию (сейчас это Донбасс), где разместились бежавшие от османского ига переселенцы из Сербии.

Сербы и сегодня чтут память русских добровольцев XIX века. Около 3000 наших волонтеров воевали в Сербии против турок. А сербской армией командовал русский генерал Михаил Черняев.