Ополченец «Зубр» о зверствах карательных батальонов украинских «наци» — спецрепортаж «Русской Весны» (ВИДЕО)

Ополченец Зубр из подразделения «Туман» стоит на позициях под Первомайском. Сам он местный. Его родственники и друзья живут по всей Луганщине, в том числе и на территории, занятой украинскими военными. Именно поэтому Зубр выступает в маске. Он не хочет, чтобы его родственники пропали без вести только потому, что его узнает какой-то предатель.

Информации о том, что происходит «на той стороне» у него тоже достаточно. Зубр рассказывает об этом горячо и нервно.

«Сам я местный. Пошел защищать свой город. Так как нас меньшинство, нас ни за что не считали. Обычный рабочий люд, работали на заводах, на предприятиях… А они — за деньги продали свои души. Убивают, пытают, в плен берут. И не только у нас, на восточной земле, но и по всей стране.

Я владею информацией о том, что происходит на подконтрольной националистам территории — шахта „Родина“ или поселок Стахановец, где находятся пограничники и стоит батальон „Айдар“. Люди ездили туда скупаться в магазины, возили продукты питания. Они выходили на эти блокопосты и собирали с людей дань. За килограмм еды — две гривни. Ездили машины шеститонные, двадцатитонные — вот считайте, сколько они денег с каждой машины собирали», — рассказывает он.

Зубр не единственный, кто говорит об этом. Про «дань» сообщают все, кто так или иначе пересекает границу ЛНР со стороны Украины. Варьируется только размер «дани» в зависимости от того, какому подразделению ее приходится платить.

«Они не только дань собирали. Они еще и по поселкам ходили — мародерствовали, убивали. Это не просто так слова — это подтвержденная информация», — утверждает Зубр. И это тоже — привычная часть рассказов людей, которые ходят «на ту сторону».
Зубр говорит о тех местах, про которые он знает точно: поселок Солнечный, поселок Карбонит, прилегающий поселок Приволье. Это все относилось когда-то к городу Первомайску.

«У меня одноклассник живет на поселке Солнечном. Его сестра рассказывала, как ездили на машинах пьяные — на БМП, на БТРах, заезжали в магазины, скупали все спиртные напитки, потом ставили пушки ни с того ни с сего и начинали отстреливаться в сторону якобы сепаратистов. А по мародерству — это вот еще у одного моего знакомого, только он живет на Карбоните, был родительский дом там. Вынесли оттуда все, что имелось. Компьютер, бытовую технику, стиральную машинку, Даже попытались пластиковое окно снять», — рассказывает он.

Впрочем, грабежи — не самое худшее, что происходит на подконтрольных территориях.

«В Северодонецке, подконтрольном националистам, тоже были такие факты, что подавали заявление на изнасилование. Изнасилований было очень много. Девочек находили изуродованных», — говорит Зубр.

Почему нет массовых рассказов об этих преступлениях? Почему молчат люди с территорий, занятых украинскими военными?

Автору этого материала приходилось неоднократно беседовать с потерпевшими. Все они категорически настаивают на том, чтобы их рассказы не публиковались.

Потому что они боятся.

Они боятся стать следующими жертвами.

Анна Долгарева, спецкорреспондент «Русской Весны» в ЛНР