Сирийский боец: Да хранит нас Господь и русские автоматы

На пятый год войны блокпосты в центре некогда мирной, разнеженной солнцем столицы Сирии стали привычными для её жителей. Спецкор Федерального агентства новостей обошел самые опасные блокпосты Дамаска и его окрестностей, отдежурив на них вместе с ополченцами.

Один большой блокпост

Многочисленные блокпосты в центре Дамаска теперь привычны и для меня тоже. После Донбасса здешние проверки через каждые пятьсот метров не кажутся необычными, а при виде автоматчиков рука сама тянется к документам.

Часто ли вы путешествовали в компании вооруженных людей? Чтобы ежедневно здороваться с десятками из них за руку? Осознавать, что у вашего собеседника болтается на плече смертоносное оружие из Ижевска с 30 смертями в одном рожке?

Даже если часто — незабываемый опыт все-таки.

Джобар: район, который нельзя называть

Первый блокпост — на въезде в Джобар, старинный еврейский квартал, ставший местом ожесточенных боев. Здесь до сих пор небезопасно. Район окружен блокпостами, а вход в него пока запрещен: недавно в Джобаре были замечены снайперы террористов.

Иногда по мирным кварталам отсюда «прилетает» из минометов, а по ночам часто слышны выстрелы.

Местные жители шарахаются от вас при упоминании Джобара, а таксисты отказываются везти даже до границы с этим местом. Иду пешком. С полдюжины проверок документов, и я в полукилометре от «плохих парней».

«Вон тот дом — еще окей, безопасный, но дальше даже мы не суемся, — говорят солдаты с блокпоста. — Это уже дело групп зачистки».

Удалось пообщаться с группой быстрого реагирования, вернувшейся с одной такой операции. Ребята просили не показывать их лиц — боятся за семьи.

«Сложный район — городские бои на небольших пятачках, крайне медленное продвижение. Мы должны беречь людей, потому что таких групп, как наша, на весь город единицы (нас попросили не указывать их точное число — ФАН), — рассказали бойцы. — Сегодня, хвала Всевышнему, обошлось без потерь».

Они буквально падают в подошедшие УАЗик и Land Rover: российский и британский джипы, «вероятные противники», здесь несут службу вместе.

Мнимое спокойствие

«Почему мы так спокойно ходим, если может „прилететь“? Это наш город, и мы отсюда не уйдём, будем защищать его», — объясняет на ломаном английском ополченец Рахмад.

Мы стоим над воронкой от мины, залетевшей сюда пару дней назад с господствующей над городом высоты. Туда пока еще забредают диверсионно-разведывательные группы террористов. Однако с конца сентября их стало значительно меньше: российская авиация основательно обработала укрытия и базы «душманов» в окрестностях сирийской столицы.

А вот блокпост близ площади Умайяд. Рядом квартал Минобороны и холмы, откуда иногда по ночам спускаются «гости».

Блокпост на улице Аль Махди ибн Барака только кажется скромным, на самом деле — засада. Пять человек, включая два портрета любимого лидера Башара Асада, — это лишь на первый взгляд. Но на высотках дежурят снайперы, а в парке сидит группа быстрого реагирования.

Бандитов, что рискнут сюда сунуться, ждет теплый прием. Я замечаю РПГ-7, пулеметы, автоматы Калашникова и даже пару «коробочек» БТР, запрятанных во дворах.

Еще трое солдат проверяют документы у въезжающих в центр города водителей. Рутинная процедура за годы войны стала привычной для всех, но не усыпила бдительность.

Кроме документов, бойцы тщательно изучают салон и багажник автомобиля, заглядывают в колесные арки и под днище. Пробка из-за этого собирается нехилая, но никто не протестует. Безопасность важнее.

Блокпост высокой чайной культуры

Дружелюбные парни на блокпосту наливают мне мате. Если русского солдата с недавних пор всюду узнают по образу «Вежливых людей», то обобщенного солдата сирийского следует изображать с АК на плече и… с чайником в руках. Чайные церемонии тут устраивают регулярно. Есть электричество — включается допотопная плитка. Свет отрубили — в дело вступает портативный газовый баллон.

Пьют всё подряд: нежно любимый ополченцами мате, чай заварной, чай пакетированный. Цедят из маленьких, 50–100 мл, стеклянных стаканчиков — мелкими глотками, растягивая удовольствие. Мате вкушают из трубочки, постоянно добавляя сахар, специи и воду. Затем заварку насыпают вновь.

Помимо чая, бойцы постоянно курят: кальян здесь предпочитают сигаретам. Сирия — страна не просто курящая, а курящая истово, но это отдельная тема. А вот алкоголь, тем более на посту, у местных солдат и народной милиции не в чести. Совсем.

Ополченцы практически живут на блокпостах: на многих установлены нары, что позволяет отдыхать и сменять друг друга.

Русский автомат с сирийским оттенком Абдулла — доброволец, в мирной жизни он был парикмахером. Субтильный очкарик гордо демонстрирует мне старенький «Калаш». На ствольной накладке — повязка с арабской вязью в цвет сирийского триколора. Такие продаются на местном рынке. «Что означают эти слова?» — спрашиваю я. «Господь да хранит Сирию!» — отвечает он. И добавляет: «Господь и русские автоматы».

Дмитрий Жаворонков.