Мустафа Джемилев: будущее Крыма - автономия в составе Украины

Мустафа Джемилев: будущее Крыма - автономия в составе Украины

Лидер крымских татар, народный депутат Украины Мустафа Джемилев на этой неделе принял участие в неформальном заседании Совета Безопасности ООН по Крыму, созванному по инициативе Литвы. После Нью-Йорка он посетил Вашингтон, где также провел ряд важных встреч. В своем графике пребывания в США Мустафа Джемилев нашел возможность для эксклюзивного интервью Укринформу.
- Поспред Литвы при ООН Рита Казрагиене сказала, что заседание в Нью-Йорке приблизило членов Совета к правде. Как Вы оцениваете, насколько удалось донести информацию о событиях в Крыму до представителей Совета Безопасности?
- Была представлена хорошая возможность. Мое выступление длилось минут двадцать, в нем я изложил от начала и до конца свои позиции по всем вопросам, по референдуму и по оккупации, а также свое видение того, что бы мы хотели от Запада. Затем было много уточняющих вопросов. Думаю, эта встреча была полезной. Жаль, что там не было представителей России и Китая, но это ведь их право.
- 1 апреля Меджлис принял решение о делегировании двух представителей крымских татар для участия в российских органах власти на полуострове. Какова Ваша позиция по этому поводу?
- Я не разделяю эту точку зрения, во всяком случае, на данном этапе. Но они сделали такое заявление, их надо понять, потому что это проблемы 300 тыс. человек, которые необходимо как-то решать. Было сделано заявление, что на определенное время они направляют своих людей - одного человека в качестве вице-премьера, другого - на должность главы комитета по делам национальностей и депортированных граждан. Но в то же время они заявили, что это ни в коей мере не означает признания Меджлисом сложившегося статуса Крыма, то есть он остается оккупированным. Хотя лично я считаю, что не нужно было бы этого делать, однако понимаю, с какими сложностями эти люди сталкиваются.
Сказать на 100%, что вот это правильно, а это - нет, очень трудно. Мне-то, например, легко говорить, когда я живу в Киеве и обеспечен зарплатой, но каково моим соотечественникам там. Они живут в оккупационном режиме, и неизвестно, что будет, если не принять никаких защитных мер. Поэтому осуждать их особо я не собираюсь.
- Вы говорили о необходимости референдума крымских татар по вопросу создания автономии. Какова цель такой автономии?
- Прежде всего, показать, что референдум, проведенный 16 марта, был фальшивым. Еще раз подчеркнуть, что право на самоопределение имеет коренной народ, а не переселенцы. А что касается времени проведения голосования, мы бы хотели, чтобы наше референдум был не таким, как у россиян, а честным и открытым, с участием международных наблюдателей, в том числе из структур ООН. А это при нынешнем режиме в Крыму, когда туда никого не пускают, сделать, практически, невозможно. Поэтому дату еще не определяли.
А что касается будущего автономии, речь идет о том, что народ сам должен определиться, где, как и в качестве кого ему быть. Генеральная линия сейчас - это восстановление прежнего статуса национально-территориальной автономии в составе Украинского государства.
Мы говорим о том, что нужны гарантии существования крымскотатарского народа, то есть адекватные представительства, позволяющие защищать свои интересы, но не навязывать их другим; функционирование крымскотатарского языка, ибо если этот язык не будет функционировать, он обречен на вымирание; возвращения всех оставшихся в местах депортации наших соотечественников. И, пожалуй, все. Особых полномочий или привилегий мы не требуем.
- В российских экспертных кругах обращают внимание на принадлежность многих крымских татар к организации Хизб-ут Тахрир с опасениями о возникновении вооруженного противостояния. Насколько это движение популярно среди крымских татар, и уместны ли, на Ваш взгляд, такие обобщения?
- В Крыму, конечно, есть группы и Хизб-ут Тахрир, и салафитов, и ваххабитов. Это нетрадиционные для крымского ислама течения, пришедшие извне. Если говорить о приверженцах в пропорциональной привязке к другим представителям, я так скажу: у нас есть около 330 религиозных общин, из них 24 или 27 считаются независимыми, то есть не подчиняются духовному правлению мусульман Крыма. Среди них есть приверженцы этих течений. Однако в целом, если сравнивать с Россией, у нас пропорционально ко всему остальному мусульманскому населению сторонников Хизб-ут Тахрира и нетрадиционных радикальных течений на порядок ниже, чем в России.
- Какова вероятность того, что представители этих течений станут инициаторами радикальных действий?
- Сами по себе они очень малочисленны и малозначимы. Вряд ли от них можно ждать чего-то серьезного. И они тоже понимают, что без решения Меджлиса крымскотатарского народа вряд ли что-то будет реализовываться серьезное в целом по Крыму. Хотя, конечно, никто не может исключить каких-то инцидентов. Но широкомасштабные действия в национальном плане возможны только тогда, когда избранный народом орган принимает соответствующее решение.
- Какую поддержку крымские татары хотели бы получить от Украины?
- Прежде всего, это принятое заявление Верховной Рады о гарантии прав крымских татар. Хорошее заявление, но запоздалое. Если бы его приняли 23 года назад, когда мы начали говорить о необходимости такого решения, то есть признания крымских татар коренным народом, то ситуация была бы несколько иной.
Украина, нужно признать, никогда не имела системной национальной политики в отношении Крыма. Все политические силы рассматривали крымских татар как электоральный объект. Однако не было признания того, что крымскотатарский фактор очень важен для целостности Украины, и того, что этот народ нужно поддерживать в любом случае, независимо от того, как он проголосует. Режим Януковича вообще был враждебным. Его основным электоратом были пророссийские структуры, и этот режим работал на внесение раскола внутри крымских татар и дальнейшие этнические чистки в структурах власти.
Говорить о том, что может сделать Украина, наверное, целесообразно будет тогда, когда мы освободимся от оккупации. Ибо, что бы не предпринимала сейчас Украина, на оккупированной территории это вряд ли будет действовать.
- Каким Вы видите будущий статус Крыма в ближайшей перспективе и в дальнейшем будущем?
- Есть большие опасения, что Крым будет "замороженной" территорией типа Абхазии, Северной Осетии, Нагорного Карабаха или Приднестровья. Это трагично не только для крымских татар, но и вообще для всех жителей полуострова. Очевидно, будет существовать изоляция Крыма, в том числе, международным сообществом, так как никто не собирается признавать эту аннексию. Одним словом, хорошего ничего не ожидаем.
А долгосрочные интересы были продекларированы еще 23 года тому назад: Национально-территориальная автономия в рамках Украинского государства. Если, например, Россия даже в том же объеме будет представлять нам автономию, это неприемлемо. У нас велика историческая память пребывания в Российской империи. Оснований верить их обещаниям мы не имеем. И что очень существенно, уровень демократии в Украине, что бы там ни говорили, при всех ее недостатках, на несколько порядков выше, чем в самой России. Поэтому мы будем всеми средствами противодействовать закреплению этой оккупации.
- Что конкретно, по Вашему мнению, может сделать международное сообщество для урегулирования кризиса в Украине?
- Разумеется, сейчас хотелось бы, чтобы действия западных стран были более решительными. Но они имеют дело с ядерной державой (Россией - ред.), поэтому, видимо, будут осторожными. Ввести очень эффективные санкции, которые могли бы вынудить Россию пойти на попятную, Запад в силах. Но, конечно, это ущербно и для экономики Запада. Я говорил и в Брюсселе, и в других местах, что если не заплатить сейчас, то потом придется платить в десятки раз больше. Поскольку сложилась такая ситуация, нужны жесткие санкции, которые убедили бы Россию, что оккупация обходится намного дороже, чем, скажем, возможные выгоды, если они, конечно, есть.
Однажды такие санкции, введенные после оккупации Афганистана, привели к распаду Советского Союза. Подобное могло бы возыметь эффект и сейчас, только нужно поторопиться. Я хотел бы еще при жизни увидеть освобожденный Крым.
Кроме того, Запад должен оказать существенную помощь в укреплении экономики Украины, и особенно ее обороноспособности. Ведь агрессия произошла потому, что с помощью России обороноспособность Украины была приведена в такое состояние. Я не являюсь "дремучим националистом", но когда премьер-министр, министр обороны - россияне, то, соответственно, возглавляемые ими структуры становятся филиалами другого государства. Поэтому рассчитывать на безопасность не приходится. Сейчас это, слава Богу, осознают. И если мы укрепим свою обороноспособность, то в будущем подобные вторжения на нашу территорию будут исключены.
А если Запад не предпримет эффективных мер, то, как бы нам дорого это не стоило, нужно будет возвращаться к вопросу о восстановлении ядерного статуса. Запад должен выполнить те обещания, те гарантии, которые давались в Будапештском соглашении. У нас в этом плане есть очень жесткие доводы.
Беседу вел Ярослав Довгопол, ВАШИНГТОН