Итальянский доброволец «Иван»: Мы приехали к Мозговому воевать за социализм

Интервью автора «Украина. Ру» Александра Чаленко с бойцом бригады «Призрак», в котором он рассказал, почему приехал в Новороссию, и о европейских левых, прибывших в Алчевск.

— Почему Вы приехали воевать в Новороссию?

— В Италии у меня была хорошая работа, хорошие друзья и так далее, но, откровенно говоря, жить только для себя — это как-то не по-людски.

Вот я и решил поехать в Новороссию, чтобы помочь остановить западную агрессию, потому что я узнал правду об этом конфликте. Вы спросите, как я нашёл нужную информацию?

Я отвечу: в Интернете есть всё, что нам нужно. Всё просто и ясно. Сразу видно — кто жертва, а кто агрессор. Но не могу сказать, что я так уж доволен «российской пропагандой», распространяемой государственными СМИ. Я находил нужные мне сведения самостоятельно: в Интернете, у журналистов, фрилансеров, и т. д.

Потом принял решение год назад, но ждал, когда отыщется военное подразделение, в котором служили бы мои единомышленники. В Интернете я нашёл несколько интервью с комиссаром бригады «Призрак» Алексеем Марковым.

Мне он с самого начала показался истинным лидером. А потом, когда я приехал сюда и начал служить под его началом, он стал в моих глазах не просто комиссаром, а настоящем героем. Я считаю, что современному миру нужны именно такие лидеры — человечные, умные, скромные… Так что я собрал рюкзак, сел на самолёт, потом на автобус, другой, и вот я здесь.

— Вы вступили в отряд Мозгового с какой-то определённой целью?

— Как я сказал, я остановил выбор на бригаде «Призрак», в основном, из-за Алексея Маркова. Потом я, конечно, познакомился и с командиром Мозговым, но его убили.

— Почему всё-таки «европейские левые» в целом едут в Донбасс воевать именно к Мозговому?

— Например, много активистов приехало из Италии и Испании, познакомившись с репортажами об Алексее Маркове и Петре Бирюкове «Аркадьиче» и их отряде коммунистов-добровольцев. Когда они приехали сюда, они познакомились не только с нашим комиссаром, но и с командиром Мозговым.

Вы знаете, в Европе многие — но, не так, чтоб уж очень многие — левые активисты были против Мозгового и агитировали против него, потому, что он, дескать, диктатор, шовинист, милитарист. Поначалу левым было страшновато, но потом сам Мозговой повёл этих активистов показать, чем в Алчевске на самом деле занимается бригада «Призрак».

Они увидели коллективные хозяйства, увидели социальную столовую для бедных, и поняли, какой Мозговой обаятельный и хороший человек. И тогда они сказали: «То, что мы здесь увидели, — это социальная справедливость, это великий проект, и вот лидер, который в условиях конфликта способен сделать что-то хорошее». Они поверили, что здесь люди сражаются за социализм, и связали свою судьбу с Мозговым и бригадой «Призрак».

— Насколько мне известно, Вы коммунист. Чем Вы занимались в Италии до того, как приехали в Донбасс?

— Я не могу вдаваться в подробности по соображениям безопасности. Но могу сказать, что я активист коммунистического движения и участвовал в политической борьбе за перегруппировку и сплочение сил коммунизма. В моей стране эти силы сейчас раздроблены.

— Опишите Вашу первую боевую операцию.

— Это было уже давно. Мы проводили рейд в окрестностях села Донецкого, так как разведка донесла, что там появились украинские войска. Войск мы там не обнаружили, но пока в камуфляже и с РПК наизготовку лежал в траве, пришлось попереживать.

Знаете, западные люди непривычны к войне. Впервые я взял в руки оружие только здесь. Да и не люблю я войну. Впрочем, после Дебальцево ситуация в ЛНР «спокойная», то есть, в том смысле, что нет крупных наступлений. Знаете, как говорил наш комиссар, в этой войне всё решает артиллерия.

Наш товарищ «Зоя» вчера сказала смешную вещь: «Артиллерийская война — божья война». Наши основные задачи в этой войне — патрулировать, охранять, наблюдать, не перебрасывает ли противник войска, и надеяться, что через секунду тебя не разорвёт пополам снарядом.

В разведку ходят только самые опытные и закалённые: пытаются обнаружить мины и новые позиции украинских войск. Они — настоящие герои этого конфликта и, конечно, они каждый день рискуют жизнью, как рисковало и большинство наших павших товарищей.

— Какое впечатление на Вас произвёл Донбасс? Что Вам здесь нравится, а что нет? Что Вы думаете о людях, живущих в Донбассе?

— Я впервые приехал в государство бывшего Советского Союза. Мне очень нравится гостеприимство этих людей, мне нравится местная пища и этот трудный и красивый язык, которым я каждый день пытаюсь овладеть.

Думаю, я готов умереть за этих людей, для меня невыносима мысль, что наших молодых поварих «Богдану» и «Пантеру» может убить снарядом. И так в отношении всех тех красивых людей, с которыми я живу здесь бок о бок.

Что до этих мест… Знаете, иногда мне грустно при виде памятников и зданий, оставшихся с советских времён. На ум приходят мысли о том, что мы, коммунисты, потеряли с распадом СССР.

Они смотрят на меня, как призраки давно прошедших эпох. Но мне кажется, что кое-что из их наследия живо до сих пор: оно проглядывается в «коллективизме» многих гражданских и, конечно, бойцов, которые, как и я, хотят построить здесь некое подобие Советского Союза.

— Расскажите об итальянцах, приезжающих воевать за Новороссию. Кто они и почему приехали?

— Их много. Я говорю «много» в сравнении с другими странами. Из европейцев мы, итальянцы и испанцы, самые активные. Например, в нашем отряде коммунистов-добровольцев есть «Бозамбо» и «Немо», а раньше были такие, как «Людвиг» и другие, скрывавшие свои настоящие имена.

Они здесь по одной и той же причине: хотят, чем могут, помочь этим людям и построить нечто отличное от западного мира, который продолжает завоёвывать всю планету.

— Что Вы думаете о «Красных бригадах»? Можно ли сказать, что европейцы приезжают в Алчевск, чтобы пройти военную подготовку и в случае необходимости использовать приобретённые здесь навыки в Европе или у себя на родине?

— Их с нами нет. Возможно потому, что наша полиция арестовала бы их ещё в аэропорту. Испанские товарищи, например, хотели приобрести военный опыт, чтобы «экспортировать» его в свою страну. Приобрести кое-какой военный опыт, конечно, хорошо, но что до меня, то моя главная задача — работать здесь. Я хоть и идеалист, но идеалист практичный.

— Что итальянцы думают о войне в Новороссии?

— Им промыли мозги государственные СМИ. Но сейчас уже не так, как вначале. С каждым днём правда всё больше выходит наружу благодаря независимым журналистам, фрилансерам, ну и, конечно, подпольной пропаганде.

Общественное мнение меняется под влиянием побывавших здесь людей, вроде нас. Люди начинают понимать, что мы нормальные парни, что мы рискуем здесь жизнью ради других. Мы не воюем бок о бок с террористами и наёмниками, мы воюем бок о бок с гражданскими и добровольцами, у которых нет денег даже на сигареты.

— На севере Италии есть сепаратисты, которые хотят создать своё собственное государство под названием Падания. Что Вы об этом думаете?

— Вы имеете в виду Северную лигу? Немногие за пределами нашей страны знают, что они расисты, и что они заключают соглашения с некоторыми фашистскими группировками, которые хотят возродить и использовать в своих целях.

Например, некоторые из этих группировок, вроде Casapound, дружат с «Правым сектором» и принимают в Италии бойцов батальона «Азов». Северная лига выступает в поддержку борьбы Донбасса только для того, чтобы понравиться президенту Путину: у них с Россией бизнес, который сейчас попал под ответные санкции. На народ Донбасса им наплевать.

Я отчётливо помню, как много лет назад в Италии — сразу после развала СССР — они боролись против славянской иммиграции, против людей, которые просто хотели работать и жить счастливо после беспорядков времен Ельцина. В Италии не всякий сепаратист — хороший сепаратист. Мы, нормальные люди, будем с ними бороться, потому что они враги рода человеческого.